Удержать корону

Снять к праздникам большую часть противоэпидемических ограничений, как планировала администрация Рязани, не удалось. Владимир Путин в очередной раз возложил ответственность за карантинные меры на региональные власти, которые решили не торпедировать ситуацию и ограничиться полумерами: увеличить количество автобусов к кладбищам на Пасху и вечером 9 мая торжественно встретить участвовавших в параде на Красной площади рязанских десантников.

Инфицированные в боксах, на границе посты

Строгости, связанные с приближением эпидемии коронавируса, начали вводиться в Рязанской области с 17 марта 2020 года. В те же дни было объявлено о первом заболевшем – предпринимателе пенсионного возраста, привезшем инфекцию из поездки во Францию. Тогда их с женой немедленно поместили в бокс инфекционного отделения, хотя супруги чувствовали себя неплохо: буквально через месяц при таком легком течении заболевания людей смело оставляли на изоляции дома.

Самым напряженным моментом было выставление санитарно-ДПСных постов на границах Рязанской и Московской областей во второй половине апреля 2020 года. Никого из въезжающих не разворачивали, но в некие списки заносили. А вот рязанцам для проезда в Коломну, Озеры, Электросталь или Москву нужны были специальные пропуска, оформляемые в интернете.

Запоздалая благодарность

Коронавирус не сразу, но все-таки изменил отношение рязанцев к врачам. Раньше их считали чем-то вроде назойливых комаров, всюду сующихся со своими замечаниями и советами. Но когда знакомые, а потом и родные начали реально умирать – людей в белых халатах скорее стали считать ангелами-хранителями.

В «предпандемическое» время областным инфекционным центром был один из корпусов больницы имени Семашко. Но как только вирус разбушевался, первенство перешло к самой мощной (во всех отношениях) ОКБ и новой БСМП.

Построенная в качестве символа непоколебимой поддержки региональных властей федеральным центром и открытая 1 марта, прямо накануне начала эпидемии, больница скорой медпомощи оказалась бесценным подарком, когда ее перепрофилировали в ковид-госпиталь. Там было новейшее современное оборудование – те же самые компьютерные томографы и реанимационные комплексы.

Прямо в условиях, приближенных к боевым, рождались новые руководители – например, когда заведовать инфекционным отделением больницы имени Семашко весной прошлого года поручили Владимиру Гришину, многие удивились: это же молодой специалист, еще недавно трудившийся участковым терапевтом! Но вскоре именно у него посылали брать интервью телевизионные бригады.

На первую линию борьбы выдвинулась станция скорой помощи. В отношении врачей «неотложки» претензии («По два часа вас не дождешься!») сменились сочувствием («Они ежедневно рискуют жизнью»), а потом и стремлением защитить («Хватит врачей вызывать по пустякам! Дайте им спасать жизни») и поддержать («Доплаты к зарплатам необходимы! Все условия медикам! И застрахуйте их, как военных!»)

«Белизна» вместо лекарств

Эпоха пандемии вызвала запрос общества на участие специалистов-медиков в государственном управлении. Такие настроения особенно усилились после помывок мостовых советским средством «Белизна» (гипохлоритом натрия) в апреле-мае 2020 года: ведь любой человек хотя бы со средним образованием понимал, что к асфальту никто губами не прикладывается и руками по нему не водит – так не лучше ли более тщательно помыть разные перила и поручни?

Осенью в Рязанской областной думе появился и стал там заместителем председателя бывший главный врач ОКБ Дмитрий Хубезов.

– Врачи знают, как надо изменить систему управления, на что нужно направить средства, что и в каких объемах закупать, – говорил он уверенно во время предвыборной кампании.

Ректор Рязанского медуниверситета Роман Калинин стал самым желанным экспертом для журналистов: его спрашивали обо всем, что касается инфекции – и на первых порах удивлялись, что он говорит: «Если в наших стационарах будет меньше тысячи болеющих одновременно, напряжения чувствоваться не будет...» Тогда цифра «1000» казалась страшной сказкой. Эти слова они вспомнили через полгода, когда в «красных зонах» находилось по 1500 человек – и требовалось гораздо больше медперсонала, чем обычно.

Кстати, с медперсоналом, которого начало не хватать еще в мае, тоже помог медицинский университет. Вначале более 170 студентов записались волонтерами для осмотра и обследования всех приехавших из-за границы и опасных регионов (Москва, Санкт-Петербург). Затем ординаторы и аспиранты пошли в ковид-госпитали подменять заболевших старших товарищей.

А что чиновники?

Министерство здравоохранения Рязанской области, пожалуй, можно похвалить за быстрое увеличение мощности лабораторий, делавших тесты на коронавирус (уже существовавшие наращивали объем работы, а дополнительно появлялись новые) и за обеспечение нужного количества аппаратов ИВЛ во всех больницах. В то же время чиновников стоит раскритиковать за «закостеневший» набор информации, которая регулярно распространялась через СМИ: например, число больных с начала пандемии (ведь через пару-тройку месяцев большинство из них уже выздоровело) вместо числа болеющих и находящихся в «красных зонах» больниц в данный момент.

Рязанское общество узнало много нового и о себе. Например, что в самом начале паника и опустошение полок прокатились не по продуктовым магазинам (макарон и туалетной бумаги всегда хватало), а по аптекам (цены на маски кое-где взлетели с 4-х до 50 рублей). Что у нас оказалось очень много людей, готовых помочь заболевшим и сидящим на карантине с доставкой продуктов и лекарств, часто даже за свой счет (более чем 40 тысячам рязанцев пакеты с едой подарили без просьбы заплатить).

А главное сделанное открытие – то, что работа и обеспечение своих семей для рязанцев пока остаются важнее жизней. Жизнью можно и рискнуть, а вот оставить детей голодными – неприемлемо. Отправили на изоляцию (к маю таких было 70 тысяч) – а они тут же ищут временную подработку.

В ожидании третьей волны

В общественном сознании пик заболеваемости приходится на май 2020 года, но на самом деле больше людей в Рязанской области умерло в ноябре-декабре – это показывают статистические отчеты о естественном движении населения. Почему же ноябрь испугал меньше, чем май? Потому что в это время кафе и супермаркеты были уже открыты, а общественный транспорт среди дня не останавливали – и людям казалось, что все как-то сносно.

А между тем вирус продолжает бушевать: в январе-феврале 2021 года в регионе умерло на 990 человек больше, чем за тот же период прошлого года. Всего за два месяца! Объяснение большей доли этой избыточной смертности может быть только одно.

Вакцинация у нас пока идет слабо: на 23 апреля хотя бы один компонент вакцины получили 71,7 тысячи человек (6,52% населения), завершили прививку – 45,8 тысячи человек (4,17%).

Даже если принять, что переболевших и имеющих антитела – около трети населения, потому что про превышение 25% глава регионального Роспотребнадзора Лариса Сараева говорила еще в конце февраля, – то ясно, что до коллективного иммунитета нам далеко.

Так что, скорее всего, стоит повременить с полным снятием всех ограничений.

Илья КРЕЙКОВ

читать весь номер