Сплошное надувательство

Недавно в Рязани добавилось скульптур. Место действия – верхняя часть городского парка, известная как «Наташкин парк». На аллее рязанских путешественников появился новый бюст – Лаврентий Загоскин дополнил ряд, где уже находятся Авинов, Головнин и Семенов-Тянь-Шанский. Но главный шум вызвал не он. А установленный по соседству «арт-объект» – громоздкий воздушный шар, который опоясывает надпись о том, что «В Рязани в 1731 году подьячий Крякутной совершил первый в мире полет на воздушном шаре» (надеюсь, правильно запомнил). Расположили шарик в уголке аллеи, прямо напротив городской администрации. Бюсты головы поворачивать не умеют: ни Загоскин, ни прочие «арт-объект» не увидят, даже если у бюстов появится вдруг такое желание. Зато многим рязанским чиновникам шарик виден прямо из кабинетов – стоит только выглянуть в окно. Когда осенью сойдет листва – вообще никаких проблем. Пусть теперь смотрят почаще на памятник собственному невежеству и раззвездяйству.

Потому что никакого полета в Рязани не было, как не было никакого Крякутного. Зато точно был другой рязанец, по имени Александр Сулакадзев. Гражданин с этим именем родился в 1771 году в селе Пехлец Кораблинского района. Говоря по-нынешнему, был он представителем «золотой молодежи». Отец – губернский архитектор, мать (по его словам) – дочь местного полицмейстера. Учиться ему было лень, а развлекался он весьма специфическим образом.

Краткая история фальшивки

Именно Сулакадзев является автором самой известной исторической фальшивки, связанной с нашим городом – истории про подьячего Крякутного, якобы придумавшего и запустившего в 1731 году воздушный шар, за полвека с лишним до братьев Монгольфье. Вернее, если быть совсем точным, выдумкой Крякутного мы обязаны не столько даже Сулакадзеву, сколько другому мифотворцу – историку техники и пропагандисту воздухоплавания Александру Родных, жившему в начале XX века. Когда у него оказалась работа Сулакадзева «О воздушном летании в России», он бодро ввел ее в обиход. Но, судя по всему, решил внести свою лепту в попавшую к нему рукопись, заботливо переправив «немец крещеной Фурцель» на «нерехтец Крякутной фурвин». Филологи до сих пор гадают, что за «фурвин» такой. А Родных вписал ради пущего драматизма еще и концовку про изгнание «героя» в позаимствованный у Сулакадзева абзац. Получилось, если осовременить, так: «1731. В Рязани при воеводе подьячий нерехтец Крякутной фурвин сделал, как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сделал петлю, сел в нее, и нечистая сила подняла его выше березы, а после ударила о колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался так жив. Его выгнали из города, и он ушел в Москву, и хотели закопать живого в землю или сжечь».

Сулакадзев, говоря об этом случае, ссылается на записки своего деда Боголепова, скорее всего, не существовавшие. Он вообще прославился как изготовитель и популяризатор целой россыпи фальшивок – одна только связываемая поначалу именно с ним «Велесова книга» чего стоит. А в целом перечень его «произведений» настолько впечатляющ, что странно, как до сих пор в ЖЗЛ книгу не выпустили. Среди авантюристов, связанных с историей, его имя – среди первых. И не только в России, а в мире вообще.

Рукопись Сулакадзева «О воздушном летании…» написана около 1820 года, когда воздухоплавание перестало быть чудом. Там вообще много интересного и помимо рассказа о Крякутном. Рассказывается, например, о Тугарине Змеевиче, летавшем еще в 992 году на бумажных крыльях, о каком-то гражданине, который летал в наших краях на воздушных змеях в 1745 году, и много других занимательных историй.

Но именно коллективной выдумке Крякутному повезло больше всех. Потому что образ русского самоучки, на полвека обскакавшего знаменитых французов, оказался востребован в сталинском СССР, особенно после выхода романа Александра Волкова «Чудесный шар» (Волков не только Баума переписывал – целый ряд квазиисторических романов сочинил).

Под обаяние Крякутного попали журналисты самых разных газет, авторы статей «Энциклопедии Брокгауза и Ефрона» и нескольких изданий «Большой советской энциклопедии», авторы школьных учебников. Вплоть до режиссера Андрея Тарковского (фильм «Андрей Рублев») и писателя Валентина Пикуля (роман «Слово и дело»). Марки выпускали, улицы называли, памятники ставили (в Нерехте, разумеется, где же еще).

Сулакадзев, я думаю, был всего лишь дураком, искренне считавшим, что дороже продаст свою коллекцию старых рукописей, если с помощью стилизованных «под древность» заметок на полях убедит покупателей, будто рукописи старше, чем на самом деле. И очень, наверное, расстраивался, когда историки почти сразу выводили его на чистую воду. А в писаниях вроде труда «О воздухоплавании…» легко и просто мешал реальность с заведомыми выдумками.

То, что фантастическая рукопись еще и дополнительно сфальсифицирована, выяснили в 1956 году. Поначалу грешили на «зарекомендовавшего себя» должным образом Сулакадзева, но в дальнейшем узнали, что исправление про «нерехтца Крякутного» и дописывание концовки – не его. Правда, если бы советские историки не были узкими специалистами и понимали, что значит часто звучащее тогда выражение «развитие производительных сил», не потребовалось бы просвечивать сулакадзевские писания в инфракрасных лучах. Для надлежащих выводов вполне хватало общего представления о развитии технологий в России первой половины XVIII века. Например, известно, что, кроме полотна, братьям Монгольфье пришлось извести на свое изобретение много пудов бумаги – столько, сколько в 1731 году не набралось бы здесь по всей округе. Плюс слаженная работа бригады из нескольких десятков человек с каким-никаким оборудованием на протяжении многих дней. Все это требует развитого машинного производства, которого в маленькой Рязани не было до начала XX века.

В качестве дополнительного примера можно вспомнить, как много лет спустя, в 1812-м, Александр I заказал Леппиху строить аэростаты, чтобы бороться с Наполеоном, и снабдил всем необходимым. Над проектом работали более 60 мастеровых, потратили до 150 тысяч рублей (не чета нынешним), но внятного результата добиться не удалось, все закончилось пшиком.

Чуть не забыл. Фамилия немца Фурцеля, как считают некоторые исследователи, образована от немецкого furzen – «пускать газы» или, говоря по-простому, «пердеть».

Рязанские Говоруны

Из рязанцев особой любовью к мифологии не так давно отметился тогда еще губернатор Рязанской области Георгий Шпак, отличающийся умом и сообразительностью не хуже мультяшной птицы Говорун. В одной из пламенных речей он назвал рязанцев мировыми первопроходцами в воздухоплавании. Не годы – десятилетия спустя после того, как фальшивку окончательно разоблачили.

Теперь оказывается, что среди местных властюков Шпак не один такой умный. Его не менее толковые наследники городского розлива тоже решили увековечить мифический полет земляка. И не словом, а делом. На очереди, судя по всему, памятники Тугарину Змеевичу и прочим героям сулакадзевского эпоса про воздухоплавание.

Властюки, правда, могут попробовать отбрехаться, что, дескать, не они проявили инициативу, а местные воздухоплаватели. И действительно, несколько месяцев назад в «контактной» группе фестиваля «Небо России» появился опрос, где на сегодня поучаствовало около 220 человек. Вот только я могу хоть завтра сделать похожий опрос в той же соцсети, в какой-нибудь более масштабной группе, и большинство, скорее всего, выскажется против. Или можно сделать опрос по установке памятника венику, о котором ниже. Где люди, напротив, выскажутся за его установку. И в количестве, сильно превышающем 200 человек. Манипуляция чужими мнениями в таком мизерном масштабе – дело нехитрое. Надо только написать «подводку» в нужной интонации и задействовать целевую аудиторию, которая с тобой заведомо согласна. Впрочем, когда я связался с идеологом и руководителем «Неба России» Львом Мавриным, тот, как и следовало ожидать, от властной глупости открестился – заявил, что история фальшивки ему хорошо знакома и сам он к появлению «арт-объекта» никакого отношения не имеет.

По итогам получается, что городское руководство во главе с как бы мэром Сергеем Карабасовым не отличается от Сулакадзева ни уровнем мышления, ни мотивациями. И даже не умеет пользоваться гуглом. Потому что литература по теме довольно обширна. Из самого общедоступного могу порекомендовать большую статью Владимира Козлова «Хлестаков отечественной «археологии» или Три жизни Александра Сулакадзева» – гуглится довольно легко. При желании можно найти его же книжку «Тайны фальсификации: анализ подделок исторических источников XVIII–XIX веков», главой которой фактически и является эта статья.

Может, всем, кто принимал решение об установке, лучше вообще в Нерехту переехать от греха подальше? Там памятник Крякутному вроде до сих пор стоит и выглядит посолидней, чем рязанский шарик. Конечно, городок поменьше и вряд ли чем руководить пригласят, зато отличное место для мифотворчества. Ну, а если хочется продолжить работу по превращению в город-миф именно Рязани, у меня есть предложение. Крякутной – это, конечно, неплохо, но тема слегка устарела. Есть более современная, о которой хорошо помнят читатели «Вечерней Рязани» 1990-х.*

Карабасов, где памятник венику?!

1990-е – вообще золотое время для розыгрышей, не зря Михаил Задорнов под занавес его существования назвал Советский Союз страной непуганых идиотов. Чуть позже талантливый питерский «тележник» Сергей Курехин «развел» множество телезрителей своими увлекательными рассказами про то, что Ленин, оказывается, гриб. Помню, как в день передачи заехал к приятелю в Коломну, и его мама, женщина с высшим образованием, пересказывала курехинские «телеги» с целью выяснить, насколько все это говорилось всерьез – какие-то сомнения она испытывала, но в целом вполне допускала, что вождь мирового пролетариата может оказаться грибом. В общем, шутке поверили сотни тысяч людей – почти как в Кашпировского.

Печатному слову жители «страны непуганых идиотов» доверяли не менее истово, чем гражданам из телевизора. Грех было не воспользоваться. И в первых числах апреля 1993-го журналисты «Вечерней Рязани» тоже пошутили на курехинский манер. Газета, беспокоясь о своих читателях, напечатала статью про веники. Дескать, после недавнего взрыва в Сасово (где до этого и впрямь был серьезный взрыв) обозначился природный феномен – веники взбесились. Обычные кухонные веники, которые есть в каждом доме. И начали кидаться на людей. Взбесились, правда, не до конца – детей обычно не трогают. А вот на взрослых кидаются – только в путь. Берегитесь! Эпидемия быстро распространяется и вот-вот дойдет до Рязани. Уже есть пострадавшие! Но опасности можно избежать, если заранее обмотать ручку своего веника изолентой. Это действует на веники как на животных прививка от бешенства: с ручкой, обмотанной изолентой, кухонный инвентарь так и останется безобиден – никого не тронет.

Наверное, сыграло свою роль то, что напечатали весь этот бред не в «день дурака» 1 апреля, а в ближайший к нему день выхода газеты – то ли 3-го, то ли 4-го, уже не помню.

Как бы то ни было, шутка удалась: в редакцию обрушился шквал звонков. Люди верили и не верили написанному одновременно, пытаясь выяснить у журналистов, правда ли то, что написано в газете, и стоит ли действительно опасаться веников.

Журналисты снова пошутили – напечатали в следующем номере интервью с доктором несуществующих наук из выдуманного университета, который делился сакральными знаниями о природе веников и о том, как с ними лучше обращаться, чтобы не поссориться.

Апофеозом многодневного розыгрыша стал звонок продавщицы веников с рынка, матерящей журналистов на чем свет стоит: «Суки! Вы что там в своих газетах пишете?! У меня за выходные всего два веника купили. Люди подходят и спрашивают, чего у них ручка изолентой не обмотана?» Местным телевизионщикам пришлось снимать сюжет о том, что история про веники – это шутка, а то слишком многие горожане реально встревожились.**

Место в городском парке под новые «арт-объекты» есть. Так почему бы не установить теперь памятник венику? И чтоб обязательно ручка у него была обмотана изолентой. А по изоленте можно какие-нибудь фрагменты статей высечь. Думаю, туристическая привлекательность региона от этого лишь повысится. Если взялись превращать Рязань в город-миф – лучше теперь не останавливаться. За неумением искать и находить другие «фишки» – почему бы на этой не попробовать сыграть? Кроме шуток.

P.S. Редакция отправила запрос в городскую администрацию, где мы просим разъяснить, кто был инициатором идеи данного «арт-объекта», кто из чиновников принимал окончательное решение о его установке, кто является автором скульптурного решения. Город должен знать своих героев – и мифических, как этот Крякутной, и вполне реальных, которые «арт-объекты» ему устанавливают. С нетерпением ждем, кого теперь наши властюки назначат крайним за установку памятника исторической фальшивке.

P.P.S. Пожалуй, стоит еще сделать небольшое разъяснение специально для тех работников городской администрации, с кем удалось пообщаться вживую, и они понесли мне в уши ахинею про то, что Крякутной – это как Евпатий Коловрат, а возражений слушать не захотели. Читайте внимательно и запоминайте надолго. Коловрат – фигура легендарная, доподлинно неизвестно, был ли он на самом деле или нет. Вполне может статься, что был – все-таки летописи не на пустом месте писались, вопрос о его реальности не закрыт. Зато Крякутной – заведомая фальшивка. Про него точно известно, что его не было. И даже быть не могло. А если разница вам тут не очевидна – немедленно обращайтесь к доктору, может быть, доктор сможет помочь.

_______________

*Следует заметить, что тогда, при Вадиме Михайлове, это была самая популярная городская газета, чей тираж доходил до 70 тысяч экземпляров, а вовсе не тот неудобоваримый серо-коричневый листок, в который издание превратилось на стыке веков, когда его возглавил унылая бездарь Валерий Рюмин.

**Статью про веники написал друживший с газетой тамбовский журналист Валерий Шамбаров (теперь он книжки по истории пишет, где пытается быть чуть более серьезным). А продолжение-интервью – Павел Гресь. И чем они хуже Сулакадзева с Родных?

Анатолий ОБЫДЁНКИН

читать весь номер