Каннский конкурс, как обычно, таит в себе сразу несколько тем. Одна из них – способность кинематографа увидеть скрытое, рассмотреть в известной истории ее изнанку.

Сразу два фильма используют камеру как особый томограф, инструмент погружения в личную жизнь реальных героев.

«Май. Декабрь»

Кадр из фильма «Май. Декабрь»

В основе фильма Тодда Хейнса – скандальное дело Мэри Кей Летурно, школьной учительницы из штата Вашингтон, которая названа преступницей и отсидела срок после признания вины в сексуальной связи с 13-летним мальчик из ее шестого класса. История стала бульварной сенсацией в конце 90-х, таблоиды захлебываясь, кричали об изнасиловании или романтических отношениях по обоюдному согласию. Мэри ушла от мужа и собственных детей, а спустя время они с учеником поженились.

Известная актриса Элизабет (Натали Портман) должна сыграть роль этой странной дамочки, поправшей все законы. Чтобы ее сыграть, ей нужно понять женщину. Увидеть, как сегодня существует эта пара, родившая в браке трех детей. Прошло 20 лет, и Грейси и Джо, живущие в собственном уютном доме, выглядят благополучно и счастливо. Барбекю с друзьями на лужайке у дома, семейные завтраки и ужины, вечерами в обнимку у телевизора. Правда, иногда бывают подметные письма и посылки с какой-то гадостью.

Что их держит вместе: правда или ложь? И может ли ложь на протяжении стольких лет играть роль подлинных чувств и отношений?

Хейнс предпочитает снимать больших актрис, которые мастерством могут снивелировать сценарные изъяны. В «Кэрол» этим занималась (и вполне успешно) Кейт Бланшетт. Новый фильм заряжается от энергии прекрасных Джулианны Мур в роли нервной, тонкокожей Грейс и Натали Портман – актрисы, просачивающейся в чужую семью, чтобы обнаружить скелеты в шкафу.

Для того чтобы лучше понять Грейс, она постепенно превращается в нее: прическа, цвет помады, жесты. А узнав, что давние интимные встречи любовников происходили на складе зоомагазина, она идет туда и пытается изобразить эту сцену… самостоятельно.

Приезд Элизабет обнаруживает незажившие травмы и долгоиграющие манипуляции. За красивым фасадом семейной жизни спрятаны слезы и разочарование. Но кажется, что и сама Элизабет последовательно манипулирует своими подопытными персонажами. Во всяком случае, визит этой прекрасной дамы полностью разрушает хрупкую связь Грейс и Джо (Чарльз Мелтон), ставшего демонстративно положительным семьянином. По отношению к нему она ведет себя точно так же, как Грейс… 20 лет назад.

Обсуждая фильм, критики вспоминают классические драмы «Все о Еве» Манкевича или бергмановскую «Персону». Но «Май. Декабрь» – проще, предсказуемей. И даже большие актрисы не способны наполнить этот сценарий полнокровной жизнью.

Впрочем, это не помешало Netflix купить за 11 миллионов долларов права на фильм в Северной Америке. Каннский кинорынок – самый действенный инструмент для продвижения картин, здесь показанных.

«Четыре дочери Ольфы»

Кадр из фильма «Четыре дочери Ольфы»

Схожий сюжет – в основе докудрамы оскаровской номинантки из Туниса Каутер Бен Ханья. Актеры играют реальных людей. Имя Ольфы Хамруни, разведенной женщины из прибрежного городка Сусс, мелькало в заголовках газет лет семь назад, когда две из четырех ее дочерей исчезли из страны, чтобы стать шахидками, и, вероятно, погибли в Сирии.

Режиссер Каутер Бен Ханиа пытается воспроизвести ключевые моменты этой трагической семейной истории. На экране сама Ольфа и ее младшие дочери, которые играют сами себя. А сбежавших сестер играют молодые актрисы. Вместе они действительно выглядят как сестры. Семья. Подтрунивают друг над другом. Доверительно общаются.

Звезда тунисского кино Хенд Сабри входит в кадр, чтобы сыграть Ольфу. Она расспрашивает свою героиню о жизни.

И надо сказать, что реальная Ольфа даст жару всем актрисам фильма, вместе взятым.

Эта харизматичная смешливая женщина вспоминает, как доставалось ей и дочерям от ее плешивого мужа-абьюзера. И как в первую брачную ночь она дала ему отпор: побила, чтобы «не приставал».

Постепенно в разговорах женщин обнаруживаются темные темы, о которых нелегко говорить, связанные с развернувшейся Тунисской революцией 2010-11 годов. События, изменившие арабский мир, а в итоге разрушившие и семью Ольфы. Европейцу довольно трудно понять, почему хиджаб и никаб стали для женщин символами освобождения после тунисской революции: многие девушки начали их носить в знак протеста против местного истеблишмента. Ведь дореволюционный лидер Бен Али запрещал подобную одежду. Сначала одна из дочерей Ольфы надевает хиджаб, сестры над ней издеваются: «Ты похожа на Бэтмена». В конце концов все четверо полностью одеты в черное…

Реконструкция и реальные признания, игровые сцены и документальные в этом шероховатом фильме сшиты в одну историю вторжения внешней силы в семейные отношения. Историю неразрешимого конфликта поколений, ощущения вины и поиска истины… которой не существует.

«Похищенный»

Кадр из фильма «Похищенный»

…Во дворец в спальню папы Пия IX ночью входят евреи в молитвенных облачениях, покрывалах-талитах. Достают инструменты и мгновенно делают ему обрезание. Папа истошно кричит и просыпается.

…Маленький мальчик выползает ночью из постели и в ночной рубашке идет босиком по каменному полу в центральный холл дворца к скульптуре Христа. Он взбирается на постамент. И вынимает гвозди из ладоней Искупителя, чтобы освободить его. Или… чтобы восстановить мир между иудаизмом и христианством?

«Похищение» – антиклерикальный с оперным размахом исторический роман Марко Беллоккьо, основанный на реальном сюжете о том, как шестилетнего Эдгардо в 1858 году инквизиторы и жандармы забрали у родителей из благополучной многодетной еврейской семьи Мортаро, проживающей в буржуазном районе Болоньи. И передали под опеку папы Пия IX, чтобы воспитать как католика. Тогда Болонья входила в состав теократического государства – Папской области. И многих еврейских детей насильно отправляли «духовно перерождаться» в послушных христиан.

Будут родительские слезы и мольбы, просьбы мудрецов и глав йешив. Возмездия не будет. Одно зло окажется побежденным еще бо́льшим злом.

И «обращенный» – так назывался фильм в первом варианте – умрет в глубокой старости в монастыре.

Картина, созданная жирным – порой слишком жирным – мазком в реальных, будто маслом выписанных интерьерах под громогласную музыку Фабио Массимо Капогроссо, пропитана безнадежным пессимизмом. А образ жестокого и коварного римского епископа становится образом царя Ирода. Правда, зачем убивать? Можно же «обратить».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Облайканный судьбой