Новая газета
VK
Telegram
Twitter
Рязанский выпуск
№39 от 20 октября 2022 г.
«Ройте землянки, валите лес и живите»
История семьи Синдеевых, которые были кубанскими крестьянами, стали уральским спецконтингентом, а потом многие годы существовали в лачуге под Рязанью

Заснеженное поле, ледяной ветер и горстка ссыльных, выброшенных из вагонов для перевозки скота – таким запомнила начало взрослой жизни 13-летняя Пелагея Селезень. Ее родители были крепкими крестьянами, за что их и сослали по «кулацкой» статье из Краснодарского края на спецпоселение на Урал. Только к началу 1980-х семья смогла скопить немного денег, чтобы переехать в полуразрушенный дом под Рязанью.

Родившейся на спецпоселении дочери Пелагеи Валентине Синдеевой сейчас 78. Она рассказала «Новой» о детстве в холодном бараке, воспоминаниях родителей, а также средстве, которое помогает отнестись к прошлому без злобы и изменить будущее.


Родители Валентины Александр и Пелагея Синдеевы

Праправнуки древних синдов

Давным-давно, еще в пятом тысячелетии до нашей эры, процветало на Таманском полуострове государство Синдика. Населяли его синды, которые занимались земледелием, рыболовством, ремеслами и торговлей. Примерно в 480 году до н.э. синды вошли в состав Боспорского царства, их царем стал Горгипп, который слыл мудрым и миролюбивым политиком, решал все конфликты без лишнего кровопролития. В его честь столицу Синдики назвали Горгиппией. К началу нашей эры государство достигло пика процветания, но его захватили и разрушили варвары. В современном мире древняя Синдика стала Анапой.

– Мне всегда казалось, что фамилия Синдеевых имеет какие-то древние корни. Я слышала это слово – «синды», но не понимала, откуда оно. Как-то была в Горьковской библиотеке и увидела книгу о Боспорском царстве. Взяла ее – так и узнала о Синдике, которая существовала в Краснодарском крае. Это такая благодатная, волшебная земля! Там у моего деда по материнской линии был большой дом. Когда семью сослали, дом отобрали, и до конца 1970-х годов в нем был детский сад. Только потом снесли. Вот каким крепким было строение! – рассказывает Валентина Синдеева сразу и о предположении насчет возникновения фамилии, и о родовом гнезде.


Валентина и брат Виктор в юности

Она бывала в Краснодарском крае. Дядя привозил ее туда с Урала, чтобы Валентина знала, откуда пошли семейные корни. Девушка долго не могла поверить своим глазам: разве могут быть яблоки настолько большими, красными и сочными? В городе Сухой Лог, в котором она родилась, яблоки дорастают только до размера краснодарской сливы. А еще сады. Разве они бывают такими яркими, богатыми и почти общедоступными? Идешь по саду и срываешь огромную сладкую черешню. Она и сейчас видит похожую на рынке, но это совсем не то, привозная черешня теряет южный аромат и солнечные блики на своих бочках.

Как они все выжили?

Семьи Селезень и Синдеевых выслали по «кулацкой» статье из Краснодарского края в конце 1920-х годов. Они не были знакомы друг с другом. Маме Валентины Синдеевой – Пелагее Селезень было 13 лет, папе, Александру Синдееву, – 16. Семью Селезень с четырьмя детьми вывезли в поселок Ныроб, что в 350 километрах севернее Перми. Место знаменитое: здесь в 1601 году по приказу Бориса Годунова заморили до смерти в земляной яме Михаила Романова – дядю будущего царя Михаила Федоровича. Здесь же до переворота 1917 года отбывал ссылку в достаточно комфортных условиях и даже женился Клим Ворошилов – впоследствии маршал, председатель Президиума Верховного Совета СССР. Семье Селезень (после смены фамилии ставшей Селезневыми, – Е.В.) тогда было не до осмотра исторических достопримечательностей.

– Мама рассказывала, что их долго везли в вагонах для скота, где дуло изо всех щелей. Очень много людей умирало по дороге, и их просто выбрасывали на остановках. Ссыльных высадили прямо на снег в тайге. Люди спрашивали конвоиров, где же им жить. “Ройте землянки, валите лес, стройтесь и живите”, – отвечали им, – рассказывает о событиях 90-летней давности Синдеева.

В ее семье о причинах, самой ссылке и последствиях говорили открыто, а бабушка Анна до самой смерти ненавидела Сталина. Мужа Ивана арестовали на спецпоселении в 1937 году и расстреляли. За что точно, внучка не знает. Слышала только, что после этого бабушка хотела свести счеты с жизнью. Она осталась одна с детьми, которых забрали на лесоповал, все жили в землянке, голодали и мерзли, надежд на спасение не было. Тогда, в момент отчаяния, сын не дал преждевременно уйти на тот свет, и бабушка дожила до 94 лет.

– Как они все тогда выжили? – до сих пор пытается найти ответ на этот вопрос Синдеева. – Южанам было тяжелее других на вечном морозе. Мне кажется, сплоченные все были и очень большие трудяги. Помню, бабушке в 70 с лишним лет сделали операцию, она спустя сутки встала и стала обихаживать тех, кто не мог подняться. Медработники увидели – ужаснулись.

Одиноких и пьющих не ссылали

Хорошо помню, как меня с детства к труду приучали. Было мне лет пять, посадили на грядку, сказали эту травку прополоть, эти растения оставить. Я сделала все наоборот. Мама очень расстроилась – я же уничтожила всю грядку, уж и не помню, что там было посажено. Но в таких случаях выручали соседи.

В 1935 году Пелагея встретилась с Александром Синдеевым, и они поженились. Его семью точно так же раскулачили, убили и отца: от Дмитрия Сидоровича Синдеева требовали дать компрометирующие показания на знакомых, он отказался. Синдеев понимал, что его семья попала в ссылку из-за доноса кого-то из соседей, но сам поступить так же не смог. Главу семьи бросили в холодный каземат, где он заболел и умер. Собеседница признается: плохо понимает такое отношение к мужчинам. С одной стороны, их и «загнали за Можай» как дешевую рабочую силу, чтобы валить лес, добывать полезные ископаемые, строить дороги и заводы. С другой – эту самую рабсилу так бездумно уничтожали. Она повторяет свидетельства предыдущих героев «Новой»: ссылали только тех, у кого было что отобрать, кто всю жизнь трудился ради своей крепкой семьи и продолжения рода. Одиноких, пьющих и безработных никто никуда не ссылал.

Спустя пару лет семью выслали в Сухой Лог Свердловской области. Там в 1944 году родилась Валентина.

Серый снег и онкология

– Сначала мы жили в бараке. Какие удобства, что вы! Воды не было, отопления тоже, только печка. Туалет на улице. Как я его боялась! В эту дыру упал и захлебнулся нечистотами соседский ребенок, поэтому я каждый раз шла туда со страхом, уговаривала сама себя. А в остальном дружно жили, помогали друг другу. Когда я пошла в школу, оказалось, что таких же ссыльных очень много – это были армяне, мордвины, чуваши. В школе тема ссыльных и не ссыльных не поднималась, как-то все спокойно было, – рассказывает собеседница. – А еще помню снег с серым налетом. Нас же выслали в Сухой Лог, чтобы папа работал на производстве цемента. Цементная пыль была везде.

Она достает фотографии. Первым делом показывает фото деревянного дома с отделкой – его построил в Сухом Логе отец.


Дом в Сухом Логе. Его построил папа

Синдеева приговаривает: «Всю жизнь они такими трудягами были, такими трудягами!» Вот фото высокого молодого человека со светлыми вьющимися волосами и открытым взглядом. Это старший брат Виктор. Сейчас она понимает, что вся жизнь семьи крутилась вокруг интересов брата: скопить ему на велосипед, магнитофон, поездку для поступления в институт. Понимает, но никого не осуждает. В Рязань Синдеевы переехали тоже вслед за Виктором. Он поступил в Радиотехнический институт, женился. Родители к тому времени скопили три тысячи рублей и хотели перебраться в Краснодарский край. Однако брат решил приобрести «Москвич» и одолжил деньги у родителей. Переезд пришлось отложить.

– В начале 1970-х родители все же решили быть ближе к сыну и купили дом в Подвязье. Дом был полуразваленный, папа перестраивал. Он умер в 1993 году. У него была эмфизема легких, пролежал дома несколько лет. Единственное, чего ему хотелось, это сходить в теплый туалет и помыться теплой водой из-под крана, но в доме этих удобств не было, – говорит Синдеева, собирая фотоснимки. – А он так мечтал…

Валентина тоже перебралась в Рязань: она получила специальность инженера химика-технолога, устроилась на завод, ей дали малосемейку в Дашково-Песочне.


Валентина Синдеева переехала в Рязань вслед за родителями в начале 1980-х 

Брат умер от рака («ох, долго мучился»), мама умерла от того же заболевания в 1999 году. Когда почувствовала недомогание, некогда было обращаться к врачу – растила поросенка, потом поставили неправильный диагноз, потом уже было поздно надеяться на эффективное лечение.

– Цемент, – повторяет собеседница. – Весь снег темно-серый. А еще рядом был [город] Асбест. Я ведь постоянно на связи с родиной, общаюсь с одноклассниками. Многие поумирали от рака.

Птичка в руке и любовь к Путину

Для себя все трагедии прошлого она объясняет так: мы нарушили законы мироздания, вот и расплачивались за это, вернее, получили шанс задуматься и стать добрее. Мы перестали любить, перестали понимать друг друга, уступать и уметь договариваться, перестали следить за чистотой языка и изгадили его матерными словами, перестали думать о том, к каким разрушительным последствиям могут привести наши дела. Главное, по мнению пенсионерки, мы перестали искренне любить. Только любовь может спасти от злобы и ненависти, только благодаря любви можно продолжить жить без обид на прошлое.


Валентина Синдеева. Наши дни

– Бабушка ненавидела Сталина, но ведь и в нем было что-то хорошее? – рассуждает она. – Как полюбить врага? Ну, как-то надо полюбить.

В реальной жизни эти постулаты не всегда срабатывают. Интернетом Валентина Синдеева пользоваться не умеет, информацию получает «из телевизора», который занимает «почетное» место у окна в ее единственной комнате. За ответами на возникшие вопросы она ходит в библиотеку. Говорит, что уважает и любит Владимира Путина («особенно очень нравился, когда был моложе»), потому что он разведчик, а Валентина Синдеева в детстве сама мечтала стать разведчицей. С восхищением пересказывает историю о том, как в 1989 году служивший в Германии подполковник Путин спас от разгрома особняк вместе с секретными документами КГБ в Дрездене. О том, какой он сдержанный и твердый, «не то что Ельцин».

– Насчет Украины только не все понимаю, ведь политики такого ранга должны уметь договариваться? – сомневается она, но тут же спохватывается. – А зачем они в Одессе людей жгли? Зачем устроили Майдан? Зачем Донбасс восемь лет бомбили? Наверное, по-другому [без проведения спецоперации] было нельзя… Страна должна быть большой и единой, дружной и сплоченной – нас так в детстве учили. А как он сумел Чечню успокоить, помните, что там творилось? А теперь там мир. И у нас все хорошо, все мирно.

Валентина с теплотой в голосе вспоминает ежегодную Молитву памяти и встречи с участниками рязанского сообщества инвалидов – жертв репрессий. Она считает, что такие встречи очень важны для людей, чьи родственники были безвинно осуждены:

– Мы всегда плакали на этих встречах. Весь год вспоминаешь свою жизнь, эта боль копится, а потом увидишься 30 октября со всеми, поговоришь, поплачешь – словно душу очистишь. Возвращалась с этих встреч будто просветленная. А насчет памятника – это я против. И не такой, и не в том месте [собираются устанавливать]. Сначала вообще был разговор, чтобы поставить его на улице Есенина, в сквере у кукольного театра. Да и сам памятник… Ну что это – птичка в руке. Там, знаете, какие выразительные работы были представлены на наш суд? И мы давали письменно отзывы. Только нас никто не послушал. Кому мы нужны, старики?

Сейчас, она уверена, никаких репрессий нет, да и с чего бы им случиться при таком мудром правителе. Вот только тема тех, советских репрессий почему-то незаслуженно забыта. Валентина Синдеева мечтает рассказать о прошлой жизни внучатым племянникам, да боится, что слушать не станут.

– Сейчас никому это не нужно. А как жить в будущем, если не знать прошлого? – расстраивается она под конец разговора и просит сообщить, состоится ли встреча 30 октября.

P.S.

29 и 30 октября в Рязани пройдет акция памяти жертв советских политических репрессий. Об этом сообщили в рязанском историко-просветительском и правозащитном обществе «Мемориал»*.

«Молитва памяти» пройдет в онлайн-формате.

Все желающие могут записать свой небольшой видеоролик чтения и выслать его на электронный адрес: october29@memo.ru (по возможности до 25 октября). Эти видео будут включены в общую трансляцию 29 октября.

Также 29 и 30 октября (суббота и воскресенье) каждый может принести цветы, зажечь свечи, прочесть молитвы на местах памяти жертв советского государственного террора.

В Рязани это:

Стена памяти жертв репрессий. Старообрядческий проезд, 4 (Скорбященское кладбище). Одно из мест захоронения расстрелянных жителей.

Закладной камень регионального Памятника жертвам политических репрессий. У Скорбященского кладбища Рязани (пересечение улиц Халтурина и Старообрядческого проезда).

Памятный знак узникам Рязанского концлагеря 1919-23 гг. Ул. Фурманова, 56.

Памятный знак рязанцам – жертвам политических репрессий. Ул. Прижелезнодорожная, 14. Место перезахоронения жертв террора от Лазаревского кладбища Рязани на бывшем кладбище Рязанского лагеря НКВД 178-454.

*Внесен Минюстом РФ в реестр НКО-иноагентов.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Вместо миллионов – трава забвения

Подписывайтесь на телегу «Новой», чтобы наши новости сами находили вас

Екатерина Вулих