Любимый тост мэтра рязанской живописи вполне применим и к первой музейной персональной выставке Константина Шелковенко, открывшейся лишь через 11 лет после смерти художника
«Каков человек, таков и художник», – на открытии выставки Константина ШЕЛКОВЕНКО в картинной галерее «Виктор Иванов и земля Рязанская» эта фраза повторялась особенно часто. С фотографий, предваряющих основную экспозицию, на посетителей смотрел благородный человек с прямым и открытым взглядом.
А дальше, в зале, зрители попадали под обаяние его работ, таких же светлых и искренних. И все вместе создавало ощущение удивительного мира и гармонии, такого редкого в наш стремительный и суетливый век. Поэтому и название выставки – «Уходящая натура» – относится и к творчеству Константина Шелковенко, и к его личности, и к целому поколению художников-фронтовиков.
Константин Карпович Шелковенко родился 11 мая 1920 года в селе Снигиревка Херсонской губернии. В годы голодомора, оставшись сиротой, беспризорничал и добрался до Подмосковья, где был определен в детский дом. Оттуда поступил в Московское художественно-педагогическое училище памяти 1905 года, а по его окончании в 1940 году был призван в Советскую Армию в войска ПВО. В качестве командира расчета прожекторной установки прошел всю Великую Отечественную войну от Москвы и Тулы до Познани. На войне встретил свою будущую жену Марию, к которой и приехал в Рязань, где прожил всю оставшуюся жизнь.
За этими краткими биографическими фактами – годы лишений и испытаний, огонь и ужасы войны. Но словно вопреки этому живопись Константина Шелковенко наполнена оптимизмом и любованием жизнью. Так радоваться каждому мирному дню может только человек, осознавший его истинную ценность. Букет пышных пионов, солнечные блики в морских волнах или синие сумерки рязанских улиц – работы пронизаны ощущением неповторимости и напоены светом (независимо от того, какое время суток на картине).
Живописное наследие художника, ушедшего из жизни в 2004 году, бережно хранит его семья. (К слову, в этой династии подрастает уже четвертое поколение художников: по стопам отца пошли сын и дочь Константина Карповича, внуки продолжили семейную традицию, а сегодня в Московском художественном Академическом училище памяти 1905 года учится правнучка живописца Елизавета). Константин Шелковенко писал пейзажи, портреты, натюрморты. Более того, есть такие его работы, которые рязанцы могут видеть каждодневно. По его эскизу и при непосредственном участии выполнено барельефное панно на фронтоне театра драмы, многие диорамы отдела природы в Рязанском историко-архитектурном музее-заповеднике сделаны его руками.
– Я часто бывал у отца в мастерской, наблюдал, как он работает, – вспоминает сын Константина Карповича Михаил Шелковенко, заслуженный художник РФ. – И казалось, что он умеет все: нарисовать картину, починить электричество, сшить сапоги, построить лодку. Поэтому, для меня образ художника складывался, как образ человека, для которого нет невозможного. И мой выбор профессии сложился не от того, что я хотел рисовать. Просто я мечтал стать таким же умелым человеком, как отец: уметь работать, как он, уметь принимать решения и отвечать за них.
В 1946 году Константин Шелковенко вступил в Товарищество рязанских художников, в 1953–54 гг. был его председателем, строил «Дом художника», участвовал в многочисленных выставках самого разного масштаба. Но при этом нынешняя выставка к 95-летию автора оказалась первой персональной выставкой художника в музейных залах.
В экспозиции представлено более 70 работ из наследия художника. Произведения разных лет включают натюрморты, портреты и автопортрет, индустриальные сюжеты и этюды. Но полнее всего темперамент Шелковенко-живописца проявляется в пейзаже.
– Сам он был человеком легким на подъем, любителем странствий, рыбалки, – рассказывает искусствовед Ирина Протопопова. – Более пятидесяти лет прожил в Рязани, сроднился с природой средней полосы России, тонко чувствовал ее прелесть. Его привлекала работа как над панорамными пейзажами с широким горизонтом, высоким небом, так и над камерными мотивами, концентрирующими в себе точно переданное состояние природы. Вероятно, в силу темперамента, рязанские пейзажи Константина Шелковенко эмоционально напряжены, часто романтизированы. Они согреты переживанием их очарования и простоты, естественным и безмятежным по своей сути, как сама природа. Большинство этюдов написаны за один сеанс, и в них наиболее ярко сказывается природный живописный дар автора, умение выразить свои ощущения адекватно состоянию природы – будь это щемящая тоска холодной осени в Мещере или восторг цветения сирени ранней крымской весной.
Особое отношение художника к Крыму чувствуется в каждой его морской работе. Аю-Даг, Гурзуф, Ай-Петри, Генуэзская крепость – места настолько знакомые, что на выставке зрители даже спорили, с какой именно точки был сделан тот или иной пейзаж. «Глядя на эти картины, хочется сказать не «Крым наш», а «наш Крым». Совершенно с иной интонацией!», – шутит Михаил Шелковенко и припоминает одну забавную историю: крымский пейзаж Константина Шелковенко «Шум прибоя» – единственное произведение рязанского художника, похищенное с выставки! Впрочем, по воспоминаниям автор не сильно расстроился: «Раз уж стащили с выставки, значит, действительно очень надо было», – сказал он и сделал повтор, который сегодня экспонируется в галерее.
…«За приятность!» – так звучал любимый тост Константина Шелковенко. Успеть зарядиться энергией уходящей натуры еще возможно: выставка работает до 21 декабря.
Вера НОВИКОВА