Мрак, да и только

Минувшей зимой на пожаре в Новоселках Рязанского района погиб человек. Еще пять семей остались без крыши над головой – барак сгорел полностью. Соседний, такой же многоквартирный, успели спасти, но здесь обитает свой «потенциальный фитиль». Нет, это не пьянчужка, который может в дурмане спалить себя и остальных, это нормальный человек. Кабы не полная слепота и дровяная печь, работающая круглый год.

Незрячий, а сбежал

– Где окно?

– Высоко. Не убежишь!

Такой диалог состоялся недавно в Мальшинской богадельне между вновь прибывшим – слепым Николаем Сергеевым – и работницей этого дома престарелых. Женщина ошиблась: пробыв на карантине полтора дня, 72-летний постоялец таки исчез. Позвонил знакомым, те его забрали и отвезли назад в Новоселки.

Здесь Николая Дмитриевича ждала остывшая печь: не удивляйтесь, но он топит ее и летом, кроме уж совсем жарких дней. Причина – сырость, проникающая со всех сторон. «Дому» почти сто лет, а кавычки из-за того, что изначально это была конюшня, затем – временное жилье для тех, кто ждет нормальное. А коли постоянных хозяев нет, тащили отсюда всё, что можно. То есть вообще все: рамы и наличники это только цветочки.

– Соседу одному квартиру дали, и он, когда съезжал, забыл икону, – рассказывает Николай Сергеев. – Утром прибегает за ней – нет иконы!

Примерно в такие условия – без дверей и всего прочего – мужчина и вселился 40 лет назад. Тогда, будучи молодым и здоровым, восстанавливал все сам, включая полы и электричество. Трудился шофером, ждал переселения. Причем ждал так сильно и верно, что даже когда к зданию подвели газ – не стал ставить АОГВ. Зачем за большие деньги подводить газовые трубы и покупать котел, если скоро эту рухлядь расселят? Так он искренне думал. С развалом же СССР, а после и колхоза, на балансе которого был барак, остался Николай Дмитриевич и без АОГВ, и без перспектив на нормальное жилье. По задуманному плану разве что вышел на пенсию. А четыре года назад ослеп: сначала отказал один глаз, а следом и второй – оба полностью. Избушка тем временем крепче не становилась.

Ледяные «апартаменты»

Беда не только в том, что здание старое. Половина из десятка семей уехали, оставив свои помещения без отопления, в итоге все рушится, зимой же у Сергеева на стенах буквально лёд.

– Может и плюс три градуса быть, и ноль, это от погоды зависит, – говорит Николай Дмитриевич о зимней обстановке… в своей комнате. – Но это утром. Днем-то я растапливаю, до плюс 18 доходит.

За год на дрова у инвалида уходит 20–30 тысяч рублей. Это и сама древесина (вернее отходы с лесопилки, так дешевле), и наемная работа по их распилу. Платит он, кстати, много за что: кто из местных воды нанесет, кто отходы уберет. Из-за полного отсутствия водопровода и канализации «по мелочи» набегает немало.

Николай Дмитриевич не видит совсем – полная темнота. Но на звуки реагирует моментально

К безопасности у Сергеева отношение серьезное. Рядом с печью впритык к дверце стоит огромный противень с водой: если и вылетит какая щепка, то тут же и затухнет. Привезенную готовую еду Николай Дмитриевич разогревает в микроволновке. И каждый раз после вынимает вилку из розетки. На вопрос – зачем? – отвечает: «А как же еще!» И дальше хлопочет на кухне, медленно, но верно нащупывая утварь, лежащую каждая строго на своем месте. Но как бы ни храбрился он, показывая, что все под контролем, защищая право жить самостоятельно, в таких условиях слепому не просто некомфортно, но и опасно.

Убедились в этом и следователи, побывавшие в этом бараке после пожара в соседнем. В ту же ночь приехали. Плюс полиция, прокуратура и местные власти. Поохали, да и только. «Но где же родственники?» – спросите вы.

«Да я там за месяц загнусь!»

А они в «Новую» и обратились. Вернее, те из них, кто старику помогает: часть родных про него забыла. Оставшиеся рады бы и газ провести, и АОГВ поставить, но они сами давно на пенсии и живут в полубарачных условиях. В результате делают, что могут: привозят еду, обстирывают, убираются. Еще есть соцработник, регулярно навещающая инвалида I группы. Все остальное время он один.

– Ложусь спать, а телефон рядом – в любой момент с ним может беда случиться, – говорит Валерий Филачев.

Это муж сестры Сергеева и его ровесник. Тем не менее, пробиваться во все инстанции начал именно он. Стартовал с властей местного уровня. Те отвечали, что дом на балансе муниципалитета не значится и делать с ним они ничего не могут. Далее по списку: прокуратура, приемная президента, госжилинспекция, Госдума. В результате в гости к старику приезжали разные комиссии, а прокуратура выдала предписание администрации сельского поселения, которая несколько лет назад стала собирать документы для постановки дома себе на баланс.

Пока все это тянулось, решили отправить деда в богадельню. Кстати, устроить его туда помогла сельская администрация – ей это гораздо проще, чем сделать полноценный ремонт в бараке за счет своего скудного бюджета. Родные тоже были «за» – в спецучреждении инвалид будет под присмотром. «Против», причем категорически, был только он.

– Ложка упадет, где я ее искать буду? В туалет пойти, покурить – кто меня поведет? А здесь я каждый сантиметр знаю, – твердит Николай Дмитриевич. – Четыре года я слепой и все это время меня уговаривали… А после пожара совсем мрак – насели. Да я там за месяц загнусь!

Он уверен, что все держит под контролем. Но больше всего – не хочет быть обузой. Максимум из возможного хочет делать сам, пока на это хватит сил и здоровья. Так и «бодаются» годами.

Лютая волокита

А что власти? После пожара в соседнем доме пяти семьям дали жилье. Каждой – отдельное, в том числе в новых многоэтажках района.

От сгоревшего декабрьской ночью барака остались лишь стены. Чудо, что погиб только один жилец

Вместо подобных трат в будущем (в случае еще одного пожара) дешевле обеспечить безопасность обитания одного инвалида. Но эта работа, мягко говоря, затянулась. Да и стартовала лишь благодаря настойчивости его родственника Валерия Филачева. Последний, кстати, уже и не надеется на помощь властей. Однако «Новую» те заверили, что проблему решат. Причем скоро.

Низкую скорость работы здесь объяснили так: приемка бесхозных домов в собственность муниципалитета – процесс очень долгий. Сначала нужно оформить все документы в Кадастровой палате и Росреестре, которые требуют несусветное число бумаг. Затем официально заявить о своем намерении и… ждать еще год. Это срок, в который владельцы брошенных квартир могут предъявить права на собственность. Они этого не сделали, и власти с полным правом обратились в суд за окончательным вердиктом.

– Суд принял решение совсем недавно – в конце июня. В июле оно вступит в силу, тогда мы имеем право обратиться к депутатам, чтобы выделить деньги на ремонт, – пояснил заместитель главы администрации Дядьковского сельского поселения Алексей Шибаев. – Смету мы сделали еще в прошлом году, но с тех пор все подорожало в два-три раза. Теперь будем смотреть по возможностям: либо ремонт, либо купим квартиру в собственность муниципалитета и заселим Сергеева туда. В любом случае вопрос этот будем решать.

Все прекрасно. Особенно если послушать, что за ремонт. По ценам прошлого года на 1,5 миллиона инвалиду собирались сделать новые окна и электрику, провести водопровод, обустроить туалет с ванной, привести в порядок стены, потолок и пол, поставить АОГВ. Просто сказка. Посмотрим, чем она закончится в реальности.

Екатерина СМБАТЯН

читать весь номер